За время существования близорукости как расстройства зрения, и лиц, желающих с нею бороться (не обязательно врачей), возникло весьма значительное количество методик, колеблющихся в диапазоне между шаманским заговором и хирургическим скальпелем. С одной из них жители крымской столицы могли ознакомиться буквально на днях. Незабвенный мудрец М. Норбеков устами своих последователей делился своим "опытом дурака". Норбековский "ключ к прозрению" открывает одну из многочисленных дверей, ведущих примерно в одну и ту же сторону - к длительной низкоэффективной практике, замешанной на коммерческом интересе организаторов.

Со своей стороны мы можем поблагодарить "норбековскую школу" хотя бы за то, что она не пытается исправить близорукость с помощью хирургического ножа. Наверное, не рискует за него браться без медицинского образования. Однако, неизвестно порой, что хуже. Потому что борьба офтальмохирурга с близорукостью не обходится без жертв в виде безмолвного пациента, одинаково верящего и Норбекову, и хирургу, и чукотскому шаману. А что еще остается?

Мысль об исправлении близорукости хирургическими методами зародилась за рубежом в середине прошлого века. Сперва практиковалась кератотомия, и практиковалась успешно в случае близорукости стабилизировавшейся, когда роговице путем насечек придавалась заданная кривизна с оптической силой, и таким образом, надобность в очках отпадала.

А как же быть если близорукость не стабилизировалась, не остановилась, а продолжает прогрессировать ?

Именно мысль о "насильственной" остановке прогрессии близорукости привела к возникновению группы методик, известных под названием склеропластики. Стоит сразу же акцентировать внимание на том, что методики эти за рубежом давно отвергнуты за их очевидной абсурдностью. Но заграница на то и заграница, чтобы располагаться "за бугром" по отношению, как к рядовому гражданину, так и медицинскому специалисту.

Как известно, прогрессия близорукости напрямую связана с постепенным вытяжением глазного яблока вдоль горизонтальной оси. Почему именно оно вытягивается - тема отдельного большого разговора, и она совершенно не интересна тем, кто считает себя специалистов в области применения склеропластики.

Однако вытяжение налицо. Так что нужно сделать с глазом для того, чтобы остановить прогрессию? Совершенно верно, помешать ему вытягиваться в буквальном смысле любым возможным способом. Механически укрепить склеру, сделать глазное яблоко прочным. Это по мысли теоретиков и практиков склеропластики достигается путем наложения своеобразных бандажей на заднюю часть склеры, введения в ее окружность нитей и прочих крепежных элементов из полимерного материала. На первое время прогрессия прекращается. Еще бы! Однако очень скоро возникают совсем нежелательные и тревожные явления, при виде которых вооруженные скальпелем борцы с близорукостью спешат спрятаться не только от озадаченного пациента, но порой и от своей совести.

Прогрессирующая близорукость в подавляющем большинстве случаев присуща детскому возрасту. Орган зрения весьма, непрочен в отношении анатомо-физиологическом. Недостаточно отработан зрительный акт. До сравнительно недавнего времени никому в голову не приходила мысль о том, что первопричина вытяжения глаза может заключаться в каком-то пороке соединительной ткани склеры, которая, деформируясь под воздействием глазных мышц, не возвращается впоследствии в исходное состояние. Имеющий комплексную, в том числе, генетическую "подоплеку" синдром дисплазии соединительной ткани практически выражен в сниженном качестве последней во всем организме, и потому сопряжен с очень широким спектром проявлений. Некачественно изготовленная природой склера в этой связи заданной прочностью не отличается, деформируясь с особой интенсивностью. На сегодняшний день сформированы широкие представления о методах, "текущего ремонта", среди которых особое место занимает коррекция обменных процессов в организме на уровне его элементного состава с привлечением адекватной медикаментозной терапии.

Таким образом, генетический сбой в сочетании с несовершенным метаболизмом теряет свою "фатальную", как может показаться, окраску. Отсюда следует неизбежный вывод: индивидуальный обмен веществ не может быть приведен в порядок с помощью хирургического ножа.

Возникает вопрос: сколько времени понадобиться на то, чтобы отечественные борцы с близорукостью вполне осознали эту истину? И скольким пациентам еще придется испытать на себе все "прелести" склеропластической операции?

Немного о сути склерепластических осложнений. Слабая склера, имеющая в идеале округлую форму, будучи старательно укрепленной с одной стороны, обязательно деформируется с другой. Это весьма упрощенное объяснение наглядно иллюстрируется примером с воздушным шариком, зажатым, скажем, слева, и непременно выпячивающимся вправо в соответствии со стремлением сохранить внутренний объем.

Самое интересное, что проведение склеропластических операций зависит не только от личной заинтересованности врачей-энтузиастов данного метода. Склеропластика регламентирована соответствующим приказом МОЗ Украины достаточно давно. Здесь создается парадоксальная ситуация: с одной стороны, количество подобных операций как бы ограничено "сверху", то есть нормировано. С другой - определенный стратегический простор вроде как обеспечен. С сожалением приходится отмечать, что все, происходящее на этом просторе, более всего напоминает занятие, известное в просторечии под словом "бизнес". Ни больше и не меньше, а кроме того имеет место пресловутый план койко-дней и плановая хирургическая активность.

Когда окулист из поликлиники рекомендует кому-либо склеропластическую операцию, он совершает отнюдь не человеколюбивый акт милосердия. Содеянное им более всего напоминает диверсию, то есть осознанное (или "бессознательное"!) вредительство. Пострадавшие, налицо. Что тут сказать... Клятва Гиппократа - не навреди. Боимся называть правду правдой.

Нормативный акт в нашей постсоветской среде давно уже стал неким волшебным заклинанием наподобие слова "Сезам". Народ, как обычно, ничего не знает и не понимает. Впрочем, почему только у нас? Туманные закулисные игры - неизменный атрибут современности. Приведем лишь такой факт. В США научные исследования, проводимые в рамках борьбы с аномалиями рефракции, финансируются достаточно слабо. Зато годовой оборот индустрии производства средств коррекции в виде очков, контактных линз, приближается к 4 млрд. долларов. Поощряется там и рефракционная хирургия, в частности, с косметическими целями. А вот недопущение - предотвращение - профилактика находится в легком осознанном загоне. Однако США, как принято говорить, заокеанский рай, так пусть таковым и считается. Если говорить об АР Крым, то здесь имеются несколько основных клинических баз, активно проводящих в жизнь "высокие идеи" склеропластики. В первую очередь стоит назвать Симферополь и Севастополь. Последний с окрестностями, как известно, к МЗ Крыма не относится вовсе, и прислушивается потому исключительно к киевским нездоровым веяниям. Хватает, впрочем, и своих материально заинтересованных деятелей. Склеропластику выполнить, это ведь, грубо говоря, не занозу из пальца извлечь.

Комплексное лечение близорукости без привлечения хирургических методов и сейчас в стране выглядит несколько непривычно. К любой комплексности относились настороженно, что называется, и в старину. В этой связи уместно провести параллель с усилиями наших соотечественников, замечательных докторов Боброва и Изергина, вспомнить, какие колоссальные препоны им приходилось преодолевать, организуя и развивая в Алупке первый в России и Европе костнотуберкулезный детский санаторий. Оперировать архаичным образом тогда уже умели. А вот лечить с привлечением множества факторов, методов физиотерапии - не могли.

Прошло сто лет. И хотя суть нашей проблемы лежит в другой области медицинских знаний, тенденции сохраняются с завидным постоянством...